[Spoiler (click to open)]
Но видеть лишь положительное в Сталине было бы неправильным и глубоко ошибочным. Сталин еще и глубоко противоречивая, трагически противоречивая личность.
Он занимал первый пост в Советском государстве в течение длительного периода. Партия коммунистов, история в основном уже сказали свое слово о нем.
С одной стороны, сильного интеллекта, железной воли революционер, руководитель с непреклонной решимостью добиться победы над опасным и сильным врагом, с умением в годы войны находить взаимопонимание с союзниками, отстаивать достойное для страны место в послевоенном мире.
С другой стороны, человек жестокий, коварный, не считающий количества жертв, принесенных им во имя достижения поставленной цели, творивший чудовищный произвол, который привел к гибели множества советских людей, – таков был результат культа его личности. Страна и народ, конечно, никогда не смогут простить ему этих беззаконий – массового истребления коммунистов и беспартийных, не имевших за собой никакой вины, бывших патриотами, преданными делу социализма.
У читателя может возникнуть вопрос: всегда ли в период сталинских репрессий небо выглядело безоблачным лично для меня?
Неужели не было случая, когда в бурном потоке клеветнических писем и доносов, исходивших от лгунов и провокаторов, старавшихся выслужиться и за ложь получить повышение по службе, не оказалось ни одного поганого листка, касающегося меня? Да, был такой листок.
После назначения послом в Лондон в 1952 году я стал энергично изучать материалы об Англии. Перечитал много документов, официальных и неофициальных, которые находились в архивах министерства иностранных дел. Внимательно прочел и записки, незадолго до этого присланные из нашего посольства в Лондоне, а среди них письмо поверенного в делах, в котором давалась характеристика экономического положения Великобритании. Характеристика была краткой и касалась в основном фактического положения. Как обычно, в примечаниях к письму указывалось, какие источники использовались при подготовке этого документа. Речь шла об изданных на Британских островах книгах и журналах, из которых были почерпнуты соответствующие цифры.
Я решил выписать названия некоторых книг, чтобы уже на новом месте работы сразу же их приобрести. Перечень названий отдал дипкурьерам, которые ехали вместе со мной в Лондон. По прибытии в посольство воспользовался этим списком и некоторые книги приобрел. Они мне пригодились – там имелись данные и по Англии, и по США, так как тогда я собирал материал для задуманной книги «Экспорт американского капитала». Впоследствии она вышла в Москве и была представлена ученому совету, когда я защищал диссертацию в Московском государственном университете на соискание ученой степени доктора экономических наук.
Несколько месяцев я пробыл на новом посту, а затем получил указание прибыть в Москву для рассмотрения некоторых вопросов. Прибыл. Вопросы, в основном текущего порядка, были обсуждены. Затем Вышинский сказал мне:
– Да, между прочим, на вас из посольства была послана записка о том, что какие-то секретные материалы вы с нашей диппочтой пересылали в Лондон. Материалы были адресованы вам же.
Услышав это, я очень удивился, а министр продолжал:
– Вы, конечно, знаете, в какое ведомство попала записка. Поэтому вам предстоит написать объяснение на имя Сталина.
Пришлось рассказать все, как было. По всему чувствовалось, что и сам Вышинский, мерзкий по натуре, понимал гнусность, проявленную автором записки. Но он мне сказал:
– Объяснение все же предстоит дать. Я коротко заявил:
– Объяснение я дам.
Даже ныне, когда я пишу эти строки, не знаю, рассматривалось ли мое объяснение и какова была на него реакция. Сам я больше этим не интересовался. Главное, что хотелось бы подчеркнуть: тогда вся эта история не вызвала у меня никакого беспокойства. Оценивая ее с позиций всего того, что стало известно о периоде сталинских репрессий в нынешнее время, я сознаю всю опасность описанного факта, поразительного по своей нелепости, но, безусловно, для меня угрожающего. Но тогда опасности я не чувствовал.
Возникает вопрос: почему? Во-первых, я все же верил, что кто-то, если не сам Сталин, то, возможно, близкие к нему люди сразу же увидят, что дело это дутое, в ход пущена клевета. Во-вторых, тогда я был еще и под впечатлением сообщения бывшего американского посла в Москве Болена о том, что Сталин сказал Рузвельту в Тегеране, что он высоко ценит работу Громыко на посту посла в США.
Это сейчас стало широко известно, что Сталин мог с легкостью давать людям успокоительные обещания и даже заверения в уважении, а за ними следовали самые жестокие расправы. Тогда же для большинства людей эти дьявольские способности Сталина не были известны.
Имена его жертв никогда не сотрутся со страниц истории. С большой силой прозвучали слова о Сталине Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева, произнесенные на торжественном заседании, посвященном 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции. В них выражены мысли и чувства советских людей.
Гнев советских людей по отношению к Сталину, творившему грубый произвол над ни в чем не повинными людьми, – оправданный гнев. Никто никогда не облекал этого человека правом и властью творить суд над бесчисленными жертвами. Его действия в период культа личности представляют собой такую громаду преступлений, перед которой меркнут тягчайшие злодейства, совершенные в прошлом российскими самодержцами против собственного народа.
Вполне понятно, почему праведный гнев миллионов людей не ослабевает.
Позволю себе высказать субъективные ощущения от прочитанного.
Первая, "положительная" часть, на мой взгляд, представляет собой действительные личные впечатления автора воспоминаний. Вторая же является набором перестроечных штампов, данью веяниям времени, в которое вышла книга.
Особенно умилил рассказ о чудесном избавлении от репрессий.
Во-первых, я все же верил, что кто-то, если не сам Сталин, то, возможно, близкие к нему люди сразу же увидят, что дело это дутое, в ход пущена клевета.
Так ведь Сталин - тиран, ему и его сатрапам плевать на справедливость, им лишь бы побольше невиновных посадить да расстрелять.
Во-вторых, тогда я был еще и под впечатлением сообщения бывшего американского посла в Москве Болена о том, что Сталин сказал Рузвельту в Тегеране, что он высоко ценит работу Громыко на посту посла в США.
Вот оно что! Андрей Андреич был ценным работником! А как же высказывание Кровавого Тирана "У нас незаменимых нет"?
Это сейчас стало широко известно, что Сталин мог с легкостью давать людям успокоительные обещания и даже заверения в уважении, а за ними следовали самые жестокие расправы. Тогда же для большинства людей эти дьявольские способности Сталина не были известны.
Как не были известны? Такой масштаб репрессий - половина сидела, половина охраняла - и это не было известно? Где логика?
Позволю себе высказать субъективные ощущения от прочитанного.
Первая, "положительная" часть, на мой взгляд, представляет собой действительные личные впечатления автора воспоминаний. Вторая же является набором перестроечных штампов, данью веяниям времени, в которое вышла книга.
Особенно умилил рассказ о чудесном избавлении от репрессий.
Во-первых, я все же верил, что кто-то, если не сам Сталин, то, возможно, близкие к нему люди сразу же увидят, что дело это дутое, в ход пущена клевета.
Так ведь Сталин - тиран, ему и его сатрапам плевать на справедливость, им лишь бы побольше невиновных посадить да расстрелять.
Во-вторых, тогда я был еще и под впечатлением сообщения бывшего американского посла в Москве Болена о том, что Сталин сказал Рузвельту в Тегеране, что он высоко ценит работу Громыко на посту посла в США.
Вот оно что! Андрей Андреич был ценным работником! А как же высказывание Кровавого Тирана "У нас незаменимых нет"?
Это сейчас стало широко известно, что Сталин мог с легкостью давать людям успокоительные обещания и даже заверения в уважении, а за ними следовали самые жестокие расправы. Тогда же для большинства людей эти дьявольские способности Сталина не были известны.
Как не были известны? Такой масштаб репрессий - половина сидела, половина охраняла - и это не было известно? Где логика?
