Второе крупномасштабное наступление войск белой Северо-Западной армии генерала Н. Н. Юденича на Петроград началось 28 сентября 1919 года...
Уже в этот момент фиксируются отдельные случаи расправ, преимущественно над советскими и партийными работниками, как правило, еврейской национальности. Так, 4 октября 1919 года на станции Струги-Красные после наказания шомполами белыми был повешен захваченный в плен следователь ревтрибунала Андрей Степанович Иозефсон, в прошлом его председатель.
Как правило, такого рода экзекуции происходили вскоре после боя и занятия населенных пунктов. Ожесточение боя дополнялось чисткой от просоветского элемента. Характерен следующий отрывок из дневника вольноопределяющегося пулеметчика 1-го Ливенского полка Дмитрия Соломина, описывающий один из эпизодов «октябрьских боев» под Петроградом: Наши «ура» не кричат. Работают с крепко сжатыми зубами. По-моему, без криков должно казаться гораздо страшнее. Сопротивление встречаем упорно. Работают иногда штыками... Около дач, на шоссе, где больше всего было засевших, убитые лежат один на другом. О взятии в плен никто не заикается. Их нет. Вот из одного дома вытаскивают нескольких упирающихся коммунистов. Их тут же кого расстреливают, кого прикалывают. Ни звука о пощаде, ни звука о помиловании. Видно, что сошлись смертельные враги, и пощады ждать нечего. Не просят.
[Читать далее]11 октября 1919 года белыми войсками Северо-Западной армии генерала Н. Н. Юденича был взят Ямбург. В городе вновь, как и ранее весной 1919 года… начались расправы и расстрелы.
В середине октября белые части приблизились уже непосредственно к пригородам Красного Петрограда. 16 октября 1919 года войска Северо-Западной армии генерала Н. Н. Юденича захватили Гатчину. Это был достаточно крупный населенный пункт, поэтому карательная практика уже носила более организованный характер. В частности, белым командованием предусматривалась фильтрация населения, выявление советского элемента с дальнейшим препровождением в комендатуру. Согласно изданному приказу № 1 комендатуры Гатчины, каждый житель города должен был немедленно заявить коменданту о всяком известном ему коммунисте или комиссаре, живущем в городе. Все домовладельцы обязаны были немедленно сдать сведения обо всех коммунистах, комиссарах и неблагонадежных элементах, проживающих в доме, заявив о них ближайшему коменданту. Также приказом предусматривалась сдача ближайшему коменданту в пятичасовой срок всякого холодного и огнестрельного оружия. По истечении данного срока за любое найденное оружие в домах предполагался расстрел ответственного лица в доме, где найдено оружие, равно как и имеющего таковое. Объявлялось, что за грабежи, поджоги, распространение ложных и волнующих слухов виновные будут расстреливаться по докладу коменданта. Также предусматривалась смертная казнь через повешение... В городе производились расстрелы, смертная казнь через повешенье. Количество репрессивных фактов нуждается в уточнении, но можно утверждать, что это были не единичные случаи.
Тела жертв гатчинских расстрелов, а также погибших в результате повешения были частично обнаружены еще осенью 1919 года в результате работы специальной военной комиссии Политотдела 7-й армии по выявлению в Гатчине жертв белого террора. Она была создана 3 ноября и проработала 10 дней. Сохранился ее отчет от 12 ноября 1919 года, в котором сообщалось: По 11-ое ноября включительно найдено и выкопано из могил 16 трупов, но могилы вскрыты еще не все. Среди расстрелянных и повешенных коммунистов и сочувствующих есть беспартийные и есть расстрелянные за грабежи. Некоторые зверски изуродованы. Опознать всех не удалось...
Обстоятельства пленения и смерти одного из казненных — Николая Прохоровича Гвоздя — подробно освещены в воспоминаниях Ф. П. Матвеева: Гвоздь был оправлен в Гатчину начальником партизанского отряда Мацкевичем. Именно благодаря Николаю Гвоздю ряду удалось спастись нескольким арестованным большевикам и жертв в городе было меньше. Вскоре его выдали белым вместе с женой. На вопрос о его судьбе она получила следующий ответ: Генерал Оглобитов ответил, что с твоего Гвоздя будут нарезать ремни, за то, что он выломал окно в тюрьме и выпустил на волю всех большевиков, и что Гвоздь опасное лицо, так как он большевистский командир… Гвоздь после пыток был расстрелян в составе крупной партии заключенных, куда входили большевики и курсанты. Как выяснилось после вскрытия могилы, у него был проколот живот, выколоты глаза. Среди жертв, лежащих с ним в могиле, найдены т. Мацкевич, Шаблинский и другие. Многих из этой партии закопали легкоранеными, еще живыми.
Кроме того, в отчете комиссии упоминался случай повешения 4 человек на станции Суйда, в 8 верстах от Гатчины. По данным комиссии, среди повешенных были красный офицер, красноармеец-еврей, мельник из окрестности, а также советский работник со станции Свирской. Их фамилии комиссией установлены не были.
Отчасти события в Суйде помогают уточнить местные краеведческие материалы. М. В. Тойм, вдова организатора и первого комиссара сельскохозяйственной коммуны И. К. Тойма, вспоминала: В Суйде белогвардейцы неделю гуляли и за это время порезали много скота. А уезжая, угнали с собой 28 лошадей и всех коров. Осталась одна корова, которая в тот же день отелилась. И каким-то образом остались две лошади. До слез горько было видеть такое опустошение хозяйства, но еще более горько для коллектива было то, что белогвардейцы схватили первого организатора совхоза, комиссара Ивана Карловича Тойма, увезли его в Гатчину и там казнили…
Одной из карательных операций стала расправа над курсантами Гатчинских пехотных курсов, попавшими в плен. Согласно воспоминаниям Ф. П. Матвеева, их (или часть из них) выдала женщина, которая была сторожем железнодорожного переезда. Она сказала курсантам, будто белые ушли в сторону Тосно, тем самым направив их прямо к тому месту, где курсанты и были расстреляны… Перед смертью курсанты были подвергнуты побоям. Весной 1920 года изуродованные тела 31 курсанта будут найдены в яме за Красными казармами.
Имеются сведения о расстреле и других граждан города, а также двух матросов, тела которых были найдены в Приоратском парке. Были жертвы и среди еврейского населения города. В воспоминаниях Ф. П. Матвеева о захвате г. Гатчины Юденичем и о зверствах белогвардейцев над еврейским населением в 1919 году упоминается, что первой жертвой стал еврей Михаил Михайлович Фельшер, живший на Бомбардирской улице — служащий бедняк. Он был убит белым офицером ударом тесака. С него сняли всю одежду и труп в одном нижнем белье бросили в канаву... Второй жертвой уже на второй день после вступления белой банды в Гатчину пал курсант еврей (фамилия его позабылась). Он был повешен с двумя русскими курсантами... Третьей жертвой у евреев г. Гатчино пал председатель комбеда т. Гольдберг… В городе фиксировались также многочисленные случаи избиений евреев...
Также имеются данные о расстреле попавшего в плен под Гатчиной красноармейца-коммуниста И. М. Ионова… Среди попавших в плен и повешенных лиц под Гатчиной числился и Федор Козюченок, сын которого, Сергей Федорович Козюченок, стал одним из героев колпинских оборонительных рубежей в Великую Отечественную войну… Таким образом, количество расстрелянных и повешенных белыми в Гатчине можно оценить на основе имеющихся данных примерно в 60 человек.
Расстрелы проходили и непосредственно рядом с Гатчиной. 16 октября 1919 года войска белогвардейского генерала Д. Р. Ветренко захватили Вырицу. Здесь были расстреляны председатель вырицкого поселкового совета Н. Н. Соболевский, а также заведующий народным образованием, директор и учитель математики вырицкой школы № 1 И. В. Сергучев. Вместе с ними расстреляли 19 моряков-балтийцев. В ряде публикаций они именуются чоновцами (бойцами частей особого назначения). В этот же день 16 октября 1919 года на окраине поселка Сиверская был расстрелян председатель местного волостного Совета Г. Р. Стурцель. В селе Рождествено замучили до смерти председателя местного сельсовета И. Д. Никонова, а также расстреляли счетовода, коммуниста П. Е. Гурьянова. В селе Никольское была замучена председатель рабкома Сиворицкой психиатрической больницы, член большевистской партии, санитарка П. Е. Силина... В окрестностях железнодорожной станции Елизаветино белые жестоко расправились с семьей военного комиссара губаницкой волости В. Венгиссара. Позднее был расстрелян и он… Позднее, в ноябре, среди расстрелянных под станцией Елизаветино красноармейцев упоминался Ефимов.
Гатчинские расстрелы были наиболее масштабными в ходе наступления белой армии на Петроград. Одним из объяснений белых репрессий можно считать следующее: в Гатчине белым войскам была дана однодневная остановка — дневка 17 октября, что привело к концентрации воинских частей в городе, при этом у солдат и офицеров появилось много «свободного времени», в том числе для самосудного террора. В дальнейшем дневка в Гатчине рассматривалась в эмиграции как ошибочное решение, приведшее к задержке успешно развивавшегося наступления, кроме того, она имела своим последствием и всплеск насилия в городе.
Скоро части Северо-Западной армии генерала Юденича захватили второй крупнейший пригород Петрограда — Павловск... Нашлись люди, которые решили использовать приход белых с целью свести счеты со своими личными врагами, коих оговорили перед белыми, а те без долгих разговоров их перевешали. В числе казненных не было ни одного коммуниста. Последнее утверждение не совсем точно, поскольку очевидцами упоминается убитый в Павловске комиссар.
Репрессии в Павловске нашли последующее отражение в ряде воспоминаний жителей города. Они носят противоречивый характер, фиксируя как наличие массовых репрессий, так и их отсутствие. Возможное объяснение этого заключается в том, что репрессии в отношении бойцов Красной армии часто были безымянными, установить фамилии жертв и их количество сложно. Н. К. Вилкин вспоминал: Утром белые творили суд скорый и «правый»... Захваченных в плен красноармейцев опрашивал генерал, выявляя среди них евреев. Всех, кто не имел креста, а также не мог правильно выговорить «На горе Арарат растет виноград», выводили на огород Кручинина и расстреливали. Жертвы среди гражданского населения фиксировались еще реже. Упоминаются две жертвы. П. Н. Никаноров вспоминал: За время господства белых в Павловске был учрежден полевой суд, по решению которого были один расстрелян и один повешен на липе (оба евреи)… Повешенного на дереве у штаба комиссара упоминает и Н. К. Вилкин. В целом уровень белых репрессий в Павловске был на порядок ниже, чем в Гатчине, хотя количество расстрелянных солдат требует уточнения.
Само продвижение белых войск, приостановившееся в этот момент, подготовка решительного штурма Петрограда оказали снижающий эффект на уровень репрессий непосредственно на линии фронта. Скорое наступление на Петроград и близлежащие населенные пункты привело к выжидательной тактике, в результате которой репрессии откладывались «на потом». Важной причиной этого были и выдвинутые Англией пожелания в преддверии падения Петрограда. Так, Черчилль в телеграмме от 17 октября поздравил Н. Н. Юденича с военными успехами, передав последнему через представителя английской военной миссии генерала Р. Хэйкинга «набросок инструкций»: В случае взятия Петрограда главкому Северо-Западной армии следовало «обставлять свои действия с возможно большей видимостью опоры на конституционные начала».
Надежды на успех военно-шпионской операции «Белый меч» в Петрограде активизировали другие действия, в частности, в момент наступления войск намечалась организация погромов и массовых расстрелов советских работников.
Есть упоминания о готовившихся террористических актах белых и в Детском селе. Гатчина была взята белыми войсками 17 октября 1919 года. Наступление на Царское (Детское) село началось 18 октября. Оно зафиксировано в одном из воспоминаний советского работника. «Характерно вспомнить такую вещь: когда мы оставляли Детское село — Гатчина уже была взята — комсостав изменческой части и колеблющиеся из Штаба ушли и остались только честный беспартийный состав из комсостава и партийный состав. У них была заложена адская машина и много («много» в документе зачеркнуто. — И. Р) взрывчатые вещества под штаб, что бы взорвать штаб, но это было раскрыто. Затем приказом Юденича было предписано учинить террористические акты в отношении отдельных лиц…»
После поражения под Петроградом Северо-Западная армия была вынуждена отступить в Эстонию. Вместе с белыми отрядами перемещались и захваченные ранее военнопленные Красной Армии, численность которых находилась в пределах от 700 до 1 тыс. человек... Отношение к ним в этот период было неоднозначным. Сбежавший красный военнопленный А. Селиванов позднее вспоминал: У белых уже чувствовалось разложение. По дороге конвойный на вопрос одного из красноармейцев — «а расстреляют нас?» отвечает: Ну да. Как же. О своей-то шкуре впору думать... Таким виделось настроение рядового состава белой армии. Что касается офицеров, согласно тем же воспоминаниям, после двухдневного заключения военнопленных в сарае, без еды и воды, коммунистов и красных командиров расстреливали, а комсомольцев били шомполами, оставшихся собирались переправить в Эстонию на работы... Отметим, что в другом свидетельстве (красноармейца В. Г. Курашина) упоминается участие в допросах в Талабском полку «полковника Перемыкина», который приговаривал к расстрелу.
Судьба военнопленных была различной: часть из них позднее вернулась в Советскую Россию после Тартуского мира, однако было много и погибших. Среди жертв — погибшие в первой половине ноября на мызе Лилиенбах (рядом с Ивангородом), где содержалось порядка 700 заключенных. Условия их пребывания были тяжелыми: длительное время людей не кормили, их верхняя одежда была ранее отобрана. Последнее обстоятельство, учитывая низкую ноябрьскую температуру, было наиболее важным, оно сыграло в дальнейшем трагическую роль: пленные пытались жечь костры, в результате чего загорелась крыша сарая, в котором они были размещены, и большое количество людей погибло…
В архиве сохранилось еще одно свидетельство об этих событиях. Уже упомянутый красноармеец В. Г. Курашин вспоминал: Во время моего пребывания в городе Нарве в госпитале бывш. Печорского полка были привезены раненные пленные моряки, на распределительном пункте прикладами добили их комиссара… В это же время близь Нарвы в риге (эстонская «рыга», молотильный сарай с овином, крытый ток с сушилом. — И. Р.) или овине были сожжены наши красные пленные солдаты, некоторые спаслись, но мало их было…
Отметим, что Нарва стала символом трагедии вообще и белой армии, в частности. После поражения Северо-Западной армии Нарва и окружающие ее территории стали местом смерти от голода и тифа многих сотен белых солдат и офицеров. Расстреливая осенью 1919 года красных военнопленных, они оказались сами спустя несколько месяцев на положении военнопленных в Эстонии. По иронии судьбы их размещали в эстонские концлагеря, где раньше сидели красноармейцы. Так, местечко Пяскуль под Таллином, ранее бывшее местом расположения концлагеря для красноармейцев, «приютило» теперь белых солдат и офицеров, которые прошли через голод и смерть...
Таким образом, можно сделать вывод, что карательная практика Северо-Западной армии в 1919 году проходила как в русле внутренней традиционной политики зачистки территорий, так и под влиянием внешнего фактора — установки западных союзников на смягчение карательных действий в преддверии наступления на Петроград. Определенную роль сыграла «дневка» в Гатчине, которая определила наибольший размах карательных мероприятий именно в этом городе. Репрессивная практика этого периода осуществлялась военно-полевыми судами и в еще большей степени через самосудные расправы со стороны офицерского состава. Фиксировалось много случаев насилия в отношении еврейского населения. Формально руководство внутренней политикой на занятых территориях осуществлялось комендатурами, однако их роль часто была минимальной в силу скоротечности событий... В заключение отметим, что массовые репрессии начального периода наступления сменились временным ослаблением в преддверии взятия Петрограда и вновь усилились в период отступления.
