ЖИЗНЬ РАБОЧИХ В СТРАНАХ КАПИТАЛИЗМА
Так же или почти так же, как жили русские рабочие до Октябрьской социалистической революции, живут сейчас рабочие в странах капитализма. Лишь на одной шестой части земли победила советская власть, власть рабочих и крестьян, и уничтожена власть эксплуататоров. В остальных странах мира до сих пор еще капиталисты стоят у власти, владеют заводами, банками, железными дорогами, шахтами и всеми богатствами — они властители жизни. Капиталистов во всем мире — кучка, но она имеет власть над десятками и сотнями миллионов людей.
[Читать далее]Оплата труда в капиталистических странах нищенская, заставляющая рабочих и их семьи жить бедствуя, впроголодь. Как ни борются рабочие за увеличение заработной платы, капиталисты не только не увеличивают, но из года в год уменьшают ее. В Англии, например, в течение 14 лет (начиная с 1920 г.) ежегодно происходило снижение заработной платы. Капиталисты клали себе в карман за счет снижения заработной платы рабочих почти 2 млрд. золотых рублей каждый год.
Заработка рабочего хватает только на то, чтобы заплатить за квартиру и как-нибудь отбиться от голодной смерти. Квартирная плата в Англии, Германии и других странах необычайно высока, она часто поглощает больше половины заработной платы. Чтобы облегчить себе расходы по квартире, рабочие вынуждены селиться по две-три семьи в одной комнате. В Ланкашире и во многих других городах Англии рабочие живут в трущобах, скученно, подвергаясь повальным болезням. В Лондоне квартирная плата так высока, что рабочие, уплатив домовладельцу, остаются почти без средств на питание. Даже высокооплачиваемые рабочие не имеют возможности есть мясо.
Условия труда на предприятиях Европы и Америки крайне тяжелы и изнурительны для рабочих. Фабриканты ограничиваются самыми скудными мерами охраны труда рабочих и то лишь потому, что рабочие своей борьбой — стачками, демонстрациями и другими выступлениями — сумели добиться некоторых законов, охраняющих права рабочих и условия их труда. Но там, где только есть возможность обойти эти законы, капиталисты ничего не делают для охраны безопасности и здоровья рабочих. На многих химических заводах Германии до сих пор даже нет сколько-нибудь удовлетворительной вентиляции. Рабочие и работницы, проработав на этих заводах два-три года, выходят оттуда с совершенно разрушенным здоровьем.
В Японии, Индии и во многих других странах на шелкопрядильных и табачных фабриках до сих пор рабочие и работницы работают в тягчайших условиях по 15—16 часов в день.
Японский писатель Фусао Хаяси в рассказе «Кокон» так описывает условия работы на одной японской шелкопрядильной фабрике.
В ней «работает до трехсот женщин, главным образом приходящие из ближайших деревень крестьянские девушки от шестнадцати до двадцати четырех лет. Приходят молодые деревенские девушки, во всяком случае здоровые телом, а через год-другой возвращаются в деревню, замотав горло белым полотном, сильно кашляя, с красными опухшими глазами, с исковерканными пальцами на руках. Бывают и такие, что засыхают на фабрике, как трава. Я слыхал рассказ о том, как одна девушка была захвачена за волосы и втянута в машину. Сырой воздух, работа, которая продолжается день и ночь, совершенно недостаточная пища — все это почти на глазах подтачивает молодое тело. Когда я гляжу на работниц фабрики, мне вспоминаются коконы в котле, из которых они прядут нити. В бурлящем котле жизнь их высасывается незаметной для глаза линией шелковой нити. Изнуряются мало-помалу. А затем черная гусеница, превращенная в негодный труп, выкидывается из кипящей воды.
Но если внимательно присмотреться к окружающему, разве не существует целых толп людей, которые постепенно жиреют, как вертящиеся над головами этих женщин шпульки, высасывающие жизнь коконов».
Так, пуская в ход все средства эксплуатации рабочих, выматывая из них все их силы, наживаются, богатеют и благоденствуют капиталисты в буржуазном мире.
АНАРХИЯ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО ПРОИЗВОДСТВА
Как и русские капиталисты до революции, всякий капиталист в Европе, в Америке, во всем мире заботится раньше всего и больше всего о том, чтобы получить возможно больше дохода, возможно больше прибылей. Этого капиталисты добиваются тем, что всеми способами стараются усилить эксплуатацию рабочих, чтобы извлечь из их труда побольше прибавочной стоимости.
В погоне за прибылью капиталисты стремятся выпустить и продать больше товаров, притом продать возможно более выгодно. Но фабрикантов, производящих одни и те же товары, много. Никто из фабрикантов не знает, сколько всего будет выпущено разных товаров. И никто не знает, сколько будет куплено этих товаров, сколько их в состоянии закупить население. Все производство в странах капитала ведется без плана, вслепую. В капиталистическом производстве господствует анархия, т. е. беспорядок, бесплановость.
Автомобили в Америке производят не только заводы Форда, но и многие другие фирмы. Каждый владелец завода помышляет о том, чтобы произвести и продать больше машин и получить больше прибыли. Но все дело в том, что Форд не знает, сколько будет выпущено на рынок машин других марок: «бюиков», «паккардов», «рольс-ройсов» и т. п. Форд хотел бы, чтобы не было других автомобильных заводов, кроме его, фордовских. Тогда он имел бы возможность выпускать один столько машин, сколько выпускают все автозаводы, вместе взятые, и он смог бы положить в свой карман всю ту прибыль, которую забирают в свои карманы все прочие автомобильные фирмы.
Но так размышляет не только Форд, — так размышляют и все другие владельцы автомобильных заводов. Каждый из них в отдельности помышляет о том, как бы устранить соперников на рынке.
Происходит ожесточенная борьба между заводчиками, борьба за уничтожение противника.
В дореволюционной России, как и сейчас в капиталистическом мире, также существовала анархия производства. Морозов, Корзинкин, Прохоров, Циндель и другие текстильные фабриканты старались каждый в отдельности произвести побольше товаров, не считаясь с тем, сколько производит мануфактуры другой фабрикант. И каждый из них стремился побороть другого, вытеснить с рынка.
И не только фабриканты текстиля, но и все заводчики во всем капиталистическом мире боролись и борются друг с другом на рынке, стремясь выжить стоящих на их пути противников. Крупная фирма норовит раздавить мелкую, чтобы иметь возможность продать свои товары в большем количестве, а следовательно и получить больше прибыли. Мелкая фабрика не может устоять в борьбе с крупной. Крупный фабрикант или землевладелец может выпустить продукцию по более дешевой цене. Он — хозяин лучших машин и лучшей земли, а с помощью лучших машин и лучших земель рабочие производят больше продукции. Поэтому выработанные изделия он выбрасывает на рынок по такой низкой цене, которая дает возможность вытеснить противника, завладеть рынком и потом снова поднять цены.
Эта борьба капиталистов между собой за рынок сбыта, за вытеснение соперничающих фирм называется конкуренцией.
КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ РАЦИОНАЛИЗАЦИЯ И ОБНИЩАНИЕ МАСС
Погоня за прибылью и конкурентная борьба между капиталистами побуждают их расширять существующие предприятия, ставить в них более мощные машины, улучшать организацию и технику производства, На часть вырученных прибылей они строят новые корпуса цехов и заводов.
Это дает более крупному капиталисту возможность вытеснить или поглотить предприятие более слабого конкурента.
Развитием техники капиталисты пользуются опять-таки для получения большей прибыли и для усиления эксплуатации рабочих. Фабрикант вводит в производство новые улучшенные машины не потому, что он сторонник науки и техники или любитель нововведений, а потому, что иначе он может оказаться слабее своего конкурента и будет уничтожен.
Новые усовершенствованные машины заставляют рабочих работать с еще большим напряжением. Рабочие тратят за одно и то же время больше сил, энергии, здоровья. Труд, как говорят, становится интенсивнее, т. е. напряженнее.
Труд на капиталистических предприятиях с машинной техникой за последние годы стал еще более тяжелым для рабочих: он выматывает у них все силы. Рабочий день уплотняется настолько, что рабочие быстро изнашиваются, растут заболеваемость, инвалидность, смертность.
С помощью усовершенствованной машины капиталист выжимает из рабочего еще большую прибавочную стоимость, т. е. усиливает еще больше эксплуатацию рабочих. Но, вводя новые машины, заводчик старается сберечь, сэкономить средства на всем, на чем только возможно. Выжав из рабочего все соки, он выбрасывает его за ворота.
Технический прогресс, усовершенствование машинной техники, рационализация при капитализме усиливают эксплуатацию каждого рабочего в отдельности и всего рабочего класса в целом.
С ростом техники капиталист имеет возможность обойтись 5—6 рабочими там, где раньше работало несколько десятков человек. То, что делается вручную и требует сотни рабочих, машина делает лучше и быстрее под наблюдением лишь нескольких человек. Лишних рабочих капиталист выбрасывает на улицу.
Введение мощных машин до того упрощает самый процесс производства, что позволяет заменять квалифицированных рабочих неквалифицированными, а также женщинами и детьми. Капиталисту это выгодно, так как женский и детский труд оплачивается дешевле. Помимо этого в классовой борьбе женщины и дети менее устойчивы, менее организованы.
Но не всегда капиталист использует машинное производство взамен ручного. Он делает это только тогда, когда на это толкает его конкуренция, соперничество с другими капиталистами. Во многих отраслях промышленности до сих пор фабриканты избегают применять более усовершенствованные машины взамен старых, чтобы не производить затраты на оборудование, или пользуются ручным трудом. Это лучше всего молено видеть на каменноугольной промышленности Англии, Бельгии, Польши. Давно изобретена была врубовая машина. А в большинстве шахт Англии, Польши и Бельгии до сих пор добыча угля производится вручную.
О том, в каких условиях приходится работать шахтерам в Бельгии, можно судить по количеству обвалов и других катастроф, происходящих в копях. В мае 1934 г. в одной из шахт Боринажа (Бельгия) произошла катастрофа, убившая 52 рабочих. Это была 531-я катастрофа в Боринаже за время пользования местными шахтами. Недаром рабочие называют эти шахты «братскими могилами». Шахты Боринажа полны газов. Раньше, прежде чем начинать работу, спускали в шахту одного какого-нибудь «отпетого» или, как еще говорили, «кающегося грешника» с зажженным факелом. Если он возвращался наверх, спускали всех рабочих. Если он сгорал, рабочих временно задерживали наверху и в шахту не спускали. Сейчас капиталисты и этих мер «предосторожности» не применяют: шахтеров в определенный час просто спускают вниз, и, если в шахте скопились газы, рабочие сами должны искать выход из положения.
О чем позаботились шахтовладельцы, — это только о том, чтобы взимать с рабочих штраф, если у них лампы гаснут от скопления газа.
Развитие и рационализация машинного производства в странах капитала ведут к разорению более слабых хозяйств, ввергают в нужду и в нищету десятки тысяч мелких хозяев — ремесленников, кустарей.
Капиталистическая рационализация ведет к росту безработицы. А это позволяет капиталистам ухудшать условия работы на предприятиях: снижать заработную плату, увеличивать рабочий день и пр. Капиталистическая рационализация ведет к усилению эксплуатации рабочих, к такому перенапряжению их сил, которое вызывает преждевременное истощение.
Таким образом происходит и усиливается общее обнищание рабочих масс. А в лагере капиталистов растут богатство, роскошь и праздность. Это неизбежное следствие развития капитализма — капиталистического накопления. Обнищание многомиллионных масс трудящихся с одной стороны и сосредоточение всех благ жизни в руках класса паразитов и эксплуататоров — с другой ведут к резкому обострению борьбы между рабочим классом и классом капиталистов.
ПОЛОЖЕНИЕ РАБОЧИХ И КРЕСТЬЯН ВО ВРЕМЯ КРИЗИСА
Особенно тяжелой, поистине невыносимой стала жизнь трудящихся масс во время последних лет, начиная с 1929 г.; в этом году в капиталистических странах разразился сильнейший экономический кризис.
Кризисы бывали и раньше. Кризисы в странах капитала повторяются через определенные промежутки времени, все учащаясь, через каждые 12—10—8 лет. Кризисы в капиталистическом хозяйстве неизбежны потому, что это хозяйство основано на частной капиталистической собственности на средства производства, оно бесплановое, анархическое. Когда хозяйство идет на подъем, фабриканты выбрасывают на рынок товаров больше, чем трудящееся население может закупить. Трудящиеся массы при капитализме систематически нищают, и возможность покупать товары сокращается. Поэтому наступает застой, на складах образуется завал товаров, которые некому продать. Останавливаются заводы и фабрики. Начинаются крахи банков, промышленных, торговых, страховых и других предприятий.
Кризисы были и в дореволюционной России во второй половине XIX и в начале XX в.
В конце XIX столетия бурно развивался русский капитализм. Промышленность и торговля быстро шли на подъем. Ленин в 1897 г. писал:
«В настоящее время мы переживаем, видимо, тот период капиталистического цикла, когда промышленность «процветает», торговля идет бойко, фабрики работают вовсю и, как грибы после дождя, появляются бесчисленные новые заводы, новые предприятия, акционерные общества, железнодорожные сооружения и т. д. и т. д. Не надо быть пророком, чтобы предсказать неизбежность краха (более или менее крутого), который должен последовать за этим «процветанием» промышленности».
А в августе 1901 г. Ленин писал уже следующее:
«Крах наступил — такой крутой, какого еще Россия не видывала...
Уже почти два года, как тянется торгово-промышленный кризис. И он, по-видимому, все разрастается, захватывая новые отрасли промышленности, распространяется на новые районы, обостряется новыми банковыми крахами».
Сотни крупнейших предприятий в 1901—1902 гг. не в состоянии были платить по долгам, потерпели крах. Остановилось и перестало работать свыше тысячи предприятий. За один только 1902 г. закрылось 840 предприятий. В 1901 г. было уволено 35 тыс. рабочих, а в 1902 г. — 34 тыс. (это не считая рабочих угольных и рудных шахт). В каменноугольной промышленности Донецкого бассейна за эти годы было уволено 10 тыс. рабочих, в металлургической промышленности Украины — также около 10 тыс. Опасаясь революционных «бунтов», царское правительство вынуждено было по особо льготной цене перевозить безработных в деревню, чтобы таким способом разгрузить города от «опасных лиц».
Уже из этого мы видим, что больше всего кризис обрушивается на рабочий класс. Рабочие тысячами и десятками тысяч выбрасываются на улицу. Увеличиваются безработица, нищета. Сокращается заработная плата рабочих, имеющих работу.
Развитие капитализма от кризиса к кризису сопровождается все большим и большим обнищанием масс. Ленин подчеркивал, что после каждого кризиса нужда среди рабочих еще больше усиливается.
«Рабочий... становится, — писал Ленин, — прямо-таки беднее прежнего, вынужден жить хуже, питаться скуднее, больше недоедать, ютиться по подвалам и чердакам».
В годы кризиса наибольшим бичом для рабочих масс всегда была резко усиливающаяся безработица, Сотни тысяч рабочих выбрасывались в эти годы на улицу, обрекались на нищенство, нужду, голодную смерть. Массы безработных всегда бродили по улицам городов в поисках куска хлеба, а в годы кризисов эта армия обездоленных и выбитых из жизни людей удваивалась и утраивалась. В рабочих кварталах царили отчаяние, подавленность. Никакой помощи безработным в царской России государство не оказывало. Безработный человек был как бы лишний на свете. В годы кризисов было особенно много самоубийств среди безработных.
В капиталистических странах безработица во время начавшегося в 1929 г. кризиса приняла совершенно небывалые размеры.
Количество безработных в 1933 г. составляло 22—23 млн. человек. Росла безработица, и вместе с ней росла нужда среди трудящихся масс. Резко ухудшилась жизнь и тех рабочих, которые имели работу. Их заработки сократились, так как капиталисты на них нажимали, снижали заработную плату, удлиняли рабочий день и пр.
Во время кризиса резко сократилось потребление не только промышленных товаров, но и сельскохозяйственных продуктов. Это вполне понятно: когда миллионные массы трудового населения не имеют средств к существованию, голодают, у крестьян нет возможности сбывать весь хлеб, все мясо, все яйца, все овощи, — цены на сельскохозяйственные продукты начинают падать. В Америке например с 1929 по 1932 г. цены на сельскохозяйственные продукты снизились почти втрое. Хлебные тресты скупали у фермеров хлеб за бесценок.
Выручка от продажи продуктов не позволяла крестьянам уплатить арендную плату и налоги, расплатиться с долгами, выплатить за купленные в кредит орудия, и их хозяйства разорялись, распадались. Таких низких цен на хлеб, какие в Америке платили фермерам хлебные тресты в 1932 г., не было в этой стране почти сто лет.
Крестьяне заколачивали свои дома и отправлялись куда глаза глядят. В поисках заработка крестьяне устремлялись в города, но здесь они только увеличивали армии безработных. Стало быть, не только рабочие, но и крестьяне голодали и бедствовали, несмотря на то, что в странах капитала было очень много продуктов.
Когда на рынке очень много товаров и они не могут быть проданы, они падают в цене; когда в стране больше хлеба, чем его могут купить, он дешевеет. Что делают капиталисты — владельцы сельскохозяйственных продуктов, которые стремятся продать хлеб по высоким ценам? Они уничтожают часть хлеба.
В течение 1929—1932 гг. было выброшено в море и сожжено в топках паровозов огромное количество зерна, кофе, риса и других продуктов. В Америке были нарочно сокращены посевные площади. Были вылиты в море сотни тысяч литров молока. Международный комитет помощи нуждающимся подсчитал, что за один 1935 г. в капиталистических странах под предлогом «борьбы за сохранение цен» капиталистами было уничтожено: 56 тыс. 800 вагонов зерна, 4 44 тыс. вагонов риса, 267 тыс. мешков кофе, 2 млн. 560 тыс. килограммов сахара, 500 тыс. центнеров мяса в виде консервов и свежего 4 млн. 450 тыс. килограммов. В Дании существует специальная отрасль промышленности, перерабатывающая живой скот в удобрения для полей.
А в то же время за 1933 г. умерло от голода в разных капиталистических странах 2 млн. 400 тыс. человек. Уничтоженных продуктов вполне хватило бы для спасения 65% умерших голодной смертью.
В 1934 г. было уничтожено свыше миллиона вагонов зерна, 267 тыс. вагонов кофе, 258 млн. килограммов сахару, 26 млн. килограммов рису, 25 млн. килограммов мяса. За тот же 1934 г. умерло от голода 2 млн. 400 тыс. и покончили самоубийством 1 млн. 200 тыс. человек.
На почве голода выросла смертность в городах Европы и Америки. В Англии за один 1931 г. смертность среди населения городов поднялась на 21%, во Франции — на 25%, в Германии — на 28%.
Хотя в 1933 г. и наступило некоторое улучшение в хозяйстве капиталистических стран, но положение рабочих продолжает все ухудшаться. Хозяйство в странах капитала не в состоянии перейти к такому подъему, на какой оно было способно после кризисов 20—30 лет назад, до империалистической войны 1914—1918 гг., потому что оно находится в состоянии общего кризиса, является загнивающим хозяйством.
В городах по-прежнему сосредоточены огромные массы безработных. Миллионы людей в капиталистических странах не находят работы. Подавляющая часть этого огромного населения обречена на вымирание, так как из 70 буржуазных стран только 9 оказывают некоторую денежную помощь безработным.
Проституция, воровство, бандитизм, самоубийства достигли совершенно невиданных размеров. Улицы, бульвары, скверы городов заполнены бездомными. Они сидят на скамейках, на ступеньках церквей, на асфальте набережных только днем, так как ночью бульвары и скверы закрываются, а полиция запрещает спать на улице, и бездомные вынуждены бродить всю ночь.
В Англии, Германии и Америке есть поселки и провинциальные города, которые и сейчас состоят сплошь из безработных. В районе Бернли (Англия) есть около десятка городов, которые заполнены голодающими семьями безработных текстильщиков. В Южном Уэльсе и в Ланкашире (Англия) есть города, которые во время кризиса были совершенно заброшены жителями — рабочими, ушедшими «искать счастья» в других местах и даже в других странах. Эти города разрушены и никогда уже не будут восстановлены. Эти города собственно уже перестали существовать.
В Америке вышла книга писателя А. Иоганна «Гибель Америки от избытка». В этой книге помещено много писем безработных о себе и о своей жизни. Вот что пишет, например, горняк Пат Догерти: «В 1931 г. я в общей сложности проработал пять дней... Я только потому не умер с голоду, что моя жена имеет еще работу... Эту неделю ее очередь сидеть дома. Следующую неделю она опять будет работать».
Старый рабочий Мак Кормик пишет: «Сейчас я бродяжничаю... Я не добиваюсь больше работы... Я стар, изголодался, обтрепался и завшивел. Но... за последние две недели я прошел всю страну от Сан-Франциско до Сан-Хозе и Пуан-Рейс и всюду видел молодых, сильных, стремящихся к работе ребят, которые так же опустились, как я».
Сталевар Чарльз Дойль пишет: «Работы я уже не ищу. Я пришел к заключению, что мир кончился и работа окончена. Это все, что я хотел сказать. Хорошо, что жена и два сына — тоже безработные — умерли. Таким образом я остался один».
Капиталисты стараются отыграться не только на усиления эксплуатации рабочих, но также и на ценах на товары. Даже тогда, когда оптовые цены (т. е. те цены, по которым фабриканты отпускают свои товары крупным купцам) сильно падают, — даже и тогда в розничной торговле рабочий потребитель этого не чувствует. Купцы и лавочники разницу между оптовыми и розничными ценами кладут себе в карман. Происходит двойной грабеж рабочего — и в форме понижения заработной платы, и посредством высоких цен на товары.
Крестьянские массы также находятся в крайне тяжелом положении. Половина крестьянских хозяйств в Америке уже не имеет своей земли и арендует ее у крупных землевладельцев. Арендная плата выросла. Налоги также. Проценты на взятые в банке взаймы деньги также выросли. А цены на хлеб резко упали. Многие крестьянские семейства идут в услужение к богатым землевладельцам, по существу становятся крепостным. Им некуда деваться.
Особенно тяжело положение крестьянства в Японии, Китае, Индии, Египте. Здесь крестьяне озабочены только одним — как бы избавиться от лишних ртов. В Японии только в течение одного 1934 г. было продано в рабство 14 тыс. крестьянских дочерей.
В некоторых районах Южного Китая существуют «рынки живого товара», где крестьяне продают своих детей; цены на девочек до 10 лет установлены в 2—3 долл., старше 10 лет — 5 долл. В Китае сейчас голодает свыше 65 млн. крестьян. Самоубийством кончают целые семьи. В районе Цуцзина во всех деревнях не меньше десятка семей, покончивших самоубийством. В самом Цуцзине покончила самоубийством семья в 11 человек.
Еще более тяжкие бедствия несет трудящимся массам капитализм в странах фашизма. Фашисты прибегают к зверским способам эксплуатации и военно-полицейской расправе с революционными рабочими.
Вооруженные банды фашистских головорезов громят рабочие организации, гноят в тюрьмах и расстреливают лучших, передовых пролетариев, воспитывают в массах звериную ненависть к другим народам, готовят новые убийства и войны.
