Владимир Александрович Кухаришин (kibalchish75) wrote,
Владимир Александрович Кухаришин
kibalchish75

Categories:

О белых на Дальнем Востоке

Из вышедшего в 1922 году сборника «Борьба за Хабаровск».
Опыт многочисленных вторжений белых войск в пределы Советской и Дальневосточной Республик ясно показал, что в ряду причин их неуспехов одними из самых главных являются: во-первых, неопределенность идей их борьбы, во вторых, недопустимо грубая тактика белых войск по отношению к населению занимаемых районов и, наконец, в третьих, ясное пособничество иностранного капитала.
Поэтому, организуя новый предательский поход на Дальневосточную Республику со стороны Приморья, Приамурское временное правительство Меркулова и К° прежде всего с более или менее исчерпывающей точностью определило основные положения Приамурской государственности и предложило белоповстанческой армии применить новую тактику по отношению к населению занимаемых ею районов, в основу которой было положено самое предупредительное отношение к населению, освобождение его от расходов на армию и принудительной в нее вербовки, а также постаралось криком о «национальном возрождении» замаскировать иностранное участие в новом походе на революционную Россию.
Завоевание симпатий населения для временного Приамурского правительства было вопросом жизни и смерти, так как правительство, имея в своем распоряжении солидный офицерский кадровый состав, вполне достаточный для будущего развертывания белоповстанческой армии, нуждалось в притоке живой добровольческой силы за счет населения, дабы явилась возможность произвести фактическое развертывание белоповстанческой армии на более широких основаниях общенародного движения…
Прежде всего, это движение было объявлено освободительным и строго национальным.
[Читать далее]
Несмотря на то, что японские иены легли в основу этого движения, что хищнические замыслы японского капитала защищались этими «национальными» героями, Приамурское временное правительство с беспредельной наглостью объявило, что целью организуемого им похода на Д. В. Р. является «национальное объединение русских граждан для самой беспощадной борьбы с коммунизмом до полного его уничтожения», борьба «за святую веру православную, за церкви божьи и за государство русское, за родину, за отечество и за родные очаги»...
Своим отношением к населению занятых районов белоповстанческая армия хотела наглядно доказать, что интересы населения для армии выше всего. Никаких бесплатных реквизиций совершенно не допускалось...
Очень характерным и показательным в этом направлении является письмо, отобранное у взятого в плен под Ином штабс-капитана Семенова, где с большим цинизмом рисуется истинная подкладка этой щедрости: «Необходимо быть нашим крайне осторожными по отношению к этой сермяжной скотине, т. е. первое время не надо показывать кнута. Наше командование в этом направлении работает успешно, даже платит хамам за подводы 10 золотых копеек с версты. Пусть лучше платят мужичью не по 10, а по 20 копеек за версту, чем вслух говорить о том, что думают...»…
Во все предыдущие свои наступления командование белых армий с целью заручиться поддержкой Уссурийского казачества всячески расширяло его права на землю, урезывая даже для этого земельные права трудового крестьянства.
Кроме того, крестьяне видели, что за спиной белокомандования скрывалась жадная рука японского капитала, а потому боялись, чтобы эта рука не протянулась и к их земле.
С другой стороны, безудержная вакханалия всяческих насилий, порок и других унижений, к которым по совершенно непонятным причинам прибегало белокомандование по отношению к крестьянам, послужило также причиной тому, что крестьяне присоединялись к партизанским отрядам, дабы оградиться от всякого рода насилий. И так как партизанское движение в то время являлось защитой земли и личной неприкосновенности крестьян, то крестьяне, существенно заинтересованные в развитии этого движения, охотно пополняли партизанские отряды и вносили в борьбу с белыми исключительную страстность и упорство...
Вообще командование белоповстанческой армии усиленно старалось показать себя самым искренним защитником интересов русских людей и использовало с этой целью все доступные средства. Но, по-видимому, плохо принималась населением их демократическая самоотверженность, потому что в приказе от 3-го января с. г. за № 43/оп. генерал Молчанов объявляет «В целях сохранения в тайне нашей организации и наших сил и в целях создания у населения более действительного впечатления о нашем движении как о повстанческом, приказываю наименование бригад заменить нижеследующими: 1-я стрелковая бригада — 1-й белый повстанческий отряд и т. д.»
Но все эти шаги Приамурского правительства и высшего командования белоповстанцев, сделанные с целью поставить на твердую почву свое шаткое предприятие, не имели существенных результатов.
Население видело столь трогательное отношение к своим интересам со стороны белоповстанческой армии, принимало их деньги в оплату за взятое у него добро, но оно также видело и то, что все расплаты производятся иенами, и, чувствуя, что за всем этим наружным демократизмом заботливо скрывается японская рука, не пошло навстречу новому движению и не оказало поддержки повстанческой армии.
Прежде всего, отказались оказать поддержку крестьяне. Правда, они, быть может, и разделяли лозунг белоповстанцев, что русская земля только для русских, но, сознавая, что за спиной этих русских генералов идет к нам японец, не верили в светлые обещания обеспечить хлеборобу мирный и свободный труд. Не верили и не встали, чтобы оказать поддержку.
Уссурийское казачество также осталось глухо к призывам белых.
«Наш путь, - говорили казаки Кукелевской станицы, - и лежит вместе с крестьянами. Встали бы за вас крестьяне — и мы встали бы. Но крестьяне не идут, не пойдем и мы». И казаки не пошли, несмотря на то, что белые местами пытались сыграть на земельном антагонизме крестьян и казаков, суля последним восстановление их имущественных привилегий.
Не имела успеха и попытка увеличить повстанческую армию за счет перебежчиков. Правда, 3-х фунтовая хлебная суточная дача казалась, быть может, и очень заманчивой для некоторых из бойцов НРА, получающих один фунт, да и то не всегда исправно, но лишения и муки, что перенесла Народно-Революционная армия, спаяли ее ряды гораздо крепче, чем сытая жизнь белых рядов…
Предписанная белокомандованием новая тактика по отношению к населению, однако, не всегда и не везде была точно выполнена частями белоповстанческой армии. Есть много случаев, когда белые командиры открывали свое действительное лицо проявлением насилия над населением.
Одним из наиболее ярких случаев действительной «гуманности» белого командования являются пытки и убийства 28 человек, зверски замученных в поселке Казакевичево отрядом Сахарова.
С потерей белыми Хабаровска рухнули надежды их на успех, а вместе с этим отпала и необходимость в проявлении гуманного демократизма. Из показаний жителей поселков по реке Уссури и Уссурийской железной дороге устанавливается, что при отступлении повстанческой армии белые уже почти ни за что не платили, уже не скрывали своих действительных целей и на глазах у населения низшее командование обвиняло высшее в предательстве и в продаже русских интересов японцам.
Уходя, белоповстанцы говорили крестьянам и казакам: «Мы уходим не только потому, что нас разбили красные, а потому, что вы нас не поддержали».
Уход белых у подавляющего большинства населения не вызвал никакого сожаления.
Так сорвалась новая, хитро задуманная авантюра Приамурского временного правительства и вольнонаемных генералов, сорвалась, несмотря на их новую тактику, сорвалась потому, что народ в массе своей определенно чувствовал ложь и предательство этих новых «героев».
Tags: Белые, Белый террор, Гражданская война, Интервенция, Казаки
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    Comments allowed for friends only

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

  • 0 comments