Владимир Александрович Кухаришин (kibalchish75) wrote,
Владимир Александрович Кухаришин
kibalchish75

Categories:

Олег Будницкий о евреях в Российской империи

Из книги Олега Витальевича Будницкого «Российские евреи между красными и белыми (1917—1920)».

Евреи «переехали» в Россию, не сходя с места. В результате разделов Польши в 1772, 1793 и 1795 гг. империя, в которой ранее не дозволялось появление евреев в принципе, неожиданно оказалась страной с самым большим еврейским населением в мире…
Поначалу политика имперских властей по отношению к евреям отличалась достаточной терпимостью, и в первом официальном обращении к жителям вновь присоединенных в 1772 г. областей говорилось, что они будут пользоваться теми же правами, что и ранее... На вновь присоединенные территории в 1778 г. было распространено общероссийское «Учреждение для управления губерний Всероссийской империи», в соответствии с которым евреи, приписанные к городским кагалам (независимо от реального проживания в городах или сельской местности), были включены в «торгово-промышленный класс»; им разрешалось записываться в купеческое сословие (указ императрицы Екатерины II от 7 января 1780 г.), участвовать на равных с христианами основаниях во вновь созданных органах городского самоуправления — ратушах и магистратах. Правда, евреи, не записавшиеся в купечество, были зачислены в сословие мещан, плативших повышенную подушную подать.
С 1785 г., согласно Жалованной грамоте городам («Грамота на права и выгоды городам Российской империи»), евреи могли входить во все шесть предусмотренных грамотой разрядов городских жителей, избиравших городскую Думу. «Когда еврейского закона люди, — говорилось в именном указе от 26 февраля 1785 г., — вошли уже, на основании указов Ее Величества, в состояние равное с другими, то и надлежит при всяком случае наблюдать правило, Ее Величеством установленное, что всяк по званию и состоянию своему долженствует пользоваться выгодами и правами, без различия закона и народа».
[Читать далее]Однако воспользоваться дарованными им правами евреям удавалось далеко не всегда, ввиду сопротивления местного христианского населения, в особенности польских помещиков. Нередко евреев просто не допускали к участию в выборах, и центральные власти не смогли, несмотря на неоднократно повторявшиеся требования, добиться выполнения ими же принятого закона в полном объеме.
Частный случай положил начало возникновению едва ли не главной проблемы для евреев в течение всего последующего периода их существования в составе Российской империи — ограничения права жительства. Впрочем, вряд ли можно сомневаться, что, не случись столкновения интересов русских и еврейских купцов в Москве в 1780-х — начале 1790-х гг., нечто подобное произошло бы в другом месте и в другое время, но результат был бы с высокой степенью вероятности аналогичным. В 1782 г. Сенат разрешил купцам, проживавшим на вновь присоединенных территориях, в интересах их коммерции переезжать из города в город. Это было очевидной привилегией, поскольку имперское законодательство запрещало мещанам и купцам покидать те города, к которым они были приписаны. По-видимому, законодатель имел в виду только территорию Белоруссии, однако прямо об этом в тексте не говорилось. Воспользовавшись этой «прорехой», купцы-евреи стали осваивать внутрироссийский рынок, записываться в купечество Москвы и Смоленска. Трое купцов-евреев записались в 1-ю купеческую гильдию в Москве. Московские купцы не привыкли к жесткой конкуренции, навыки торговли купцов-евреев, позволявшие им существенно снижать цену товаров, казались им мошенничеством. Купцы-христиане обратились с жалобой к московскому главнокомандующему А. А. Прозоровскому, доказывая, что дешевизна товаров купцов-евреев может быть объяснена только их контрабандным происхождением, а также указывая, что их конкуренты поселились в Москве незаконно.
Прозоровский изгнал евреев из Москвы; те, в свою очередь, обжаловали его действия перед петербургскими властями. «Совет государыни», рассматривавший жалобу, запретил евреям записываться в купечество за пределами Могилевской и Полоцкой губерний, т. е. Белоруссии, одновременно разрешив переселяться в Екатеринославское наместничество и Таврическую область... Решение Совета было узаконено Указом Екатерины II от 23 декабря 1791 г. Фактически Указ положил начало введению в России Черты еврейской оседлости.
Последующие 2-й и 3-й разделы Польши привели к расширению Черты за счет присоединенных территорий, на которых проживали евреи, с одновременным подтверждением запрещения им селиться за ее пределами...
В отличие от своих довольно быстро эмансипирующихся, начиная с эпохи Великой Французской революции, западноевропейских собратьев, российские евреи едва ли не на протяжении столетия оставались общественной группой, «отличавшейся от коренного населения религией и собственными общинными институтами и выполнявшей специфические экономические функции вне рамок господствующих корпораций и гильдий». Собственно, о «русском еврействе» можно говорить лишь начиная с 70-х годов XIX в.; до этого времени евреи Российской империи оставались скорее «польскими евреями».
Евреи в Речи Посполитой были носителями капиталистических тенденций. Собственно, для того чтобы способствовать развитию экономики, они и были «званы» некогда в Польшу ее королями. Евреи были заняты в сфере управления, нередко полностью заменяя помещиков в хозяйственных делах, они арендовали сельскохозяйственные угодья, отдельные права и монополии (например, продажу спиртных напитков или соли), иногда даже города и местечки; весьма распространенным видом аренды было содержание шинков и постоялых дворов. Одно время евреи фактически контролировали сферу крупного и мелкого кредита (ростовщичество). Особенно активны они были в сфере торговли — оптовой, розничной, посреднической. Еврейским ремесленникам принадлежала фактически монополия на многие виды услуг (пошив одежды, ремонт обуви и некоторые другие). Занимались евреи и сельским хозяйством.
Екатерина II еще в 1760-х гг. пыталась привлечь еврейских колонистов в Новороссию, с тем чтобы не только заселить пустынные земли, но и увеличить крайне малочисленное российское «третье сословие».
Неудивительно, что евреи, носители капиталистических тенденций в средневековом мире, вызывали раздражение у своих христианских соседей. Однако ко времени разделов Польши экономическое влияние еврейства значительно поубавилось. В особенности это касалось сферы финансов: финансисты-евреи не выдерживали конкуренции со стороны монастырей и богатых землевладельцев. Тем не менее, мнение о евреях — эксплуататорах окружающего населения, в особенности крестьян, было достаточно устойчивым.
В российской государственной мысли конца XVIII — начала XIX в. оно с наибольшей яркостью нашло выражение в записке сенатора и поэта Г. Р. Державина, в 1799 г. расследовавшего жалобу шкловских евреев на притеснения со стороны бывшего фаворита Екатерины II С. Г. Зорича, а в следующем году направленного в Белоруссию для выяснения причин голода, в очередной раз поразившего некоторые районы этого края. Название записки говорит само за себя: «Мнение сенатора Державина об отвращении в Белоруссии недостатка хлебного обузданием корыстных промыслов евреев, о их преобразовании и о прочем».
Защита окружающего населения от еврейской «эксплуатации» стала одним из краеугольных камней политики российских властей в отношении своих новых подданных. Отсюда — следовавшие время от времени распоряжения о выселении евреев из сельской местности, о запрещении евреям селиться за пределами городов и местечек, об ограничении их права заниматься теми или иными видами хозяйственной деятельности.
Другой ключевой задачей, определявшей политику российских властей по отношению к евреям, была борьба с еврейским «фанатизмом», «исправление» евреев. Причем борьба с «фанатизмом» была приоритетной, поскольку «эксплуатация» рассматривалась как его следствие. Еврейский фанатизм заключался, по мнению властей, в том, что евреи считали себя избранным народом, презирали иноверцев, среди которых жили, не были лояльны к государственной власти, ибо соблюдение норм своей религии считали важнее подчинения законам государства…
Борьба с еврейским «фанатизмом» достигла апогея в царствование Николая I, когда была введена рекрутская повинность для евреев (1827 г.), и армия нередко использовалась как инструмент обращения в православие. При Николае были ликвидированы кагалы (1844 г.), учрежден институт «казенных раввинов» и казенные училища для евреев, смотрителями и преподавателями светских дисциплин в которых должны были быть только христиане. Однако и в другие периоды власти не оставляли евреев своим попечением: почти без перерыва на протяжении всего XIX в. действовали различные комитеты и комиссии по «еврейскому вопросу». Предлагаемые меры, направленные на ликвидацию обособленности евреев, были иногда разумны, иногда нелепы. Однако конечной цели «разъевреивания» евреев власть так и не достигла...
Несмотря на очевидные преимущества перехода в христианство — в этом случае с евреев снимались практически все ограничения, — этой возможностью за весь XIX в. Воспользовались… лишь 0,7% еврейского населения России.
В свое время польские короли привлекали евреев на свои земли не только обещанием защиты их экономической, прежде всего финансовой, деятельности, но и гарантиями ведения еврейского образа жизни, т. е. религиозной терпимостью и официальным признанием еврейских общинных институтов, включая судебные. Разумеется, терпимость была относительной, и проявления антисемитизма на религиозной почве, а позднее столкновения в связи с конкуренцией в экономической сфере были делом нередким. Евреи не смешивались с коренным населением, жили в особых кварталах (гетто), говорили на непонятном для окружающих языке (идиш), носили традиционную одежду, считавшуюся еврейской, а на самом деле принятую в Польше примерно в XVI в.; «атрибутом» мужчин были бороды и пейсы, женщины же, напротив, брили головы и носили парики. Однако не нужно думать, что «сегрегация», употребляя современный термин, была делом только христианского общества, и евреи страдали от отсутствия повседневного общения с соседями, выходящего за рамки деловых отношений. Как показал в своих работах Яаков Кац, стена гетто строилась с двух сторон. Евреи не больно жаждали общения с окружающим населением…
Еврейское предпринимательство в России на протяжении всего XIX столетия развивалось необычайно высокими темпами. Среди первых российских промышленников и банкиров были евреи и старообрядцы, что было следствием не столько присущих этим религиозным группам деловых навыков и капиталистической ментальности, сколько преследований и ограничений. Этим объяснялись их мобильность, способность быстро переключаться с одного вида деятельности на другую и иные качества, не свойственные большинству населения всё еще патриархальной страны. Евреи накапливали первоначальный капитал ростовщичеством, торговлей спиртным, розничной торговлей. Торговцы вразнос, лавочники, шинкари, ростовщики постепенно превращались в промышленников, банкиров, «железнодорожных королей». Разумеется, это относится к немногим; значительная часть тех же мелких торговцев, шинкарей и ростовщиков беднела или разорялась...
По закону 3 мая 1882 г. евреям запрещалось приобретать в собственность и арендовать недвижимые имущества за пределами городских поселений, а также управлять ими. По-видимому, предпринимались действия в обход запрета, ибо с мая 1892 г. по требованию властей в уставы компаний, владевших или пользовавшихся землей в сельской местности в Черте оседлости, стало вводиться положение о запрете лицам иудейского вероисповедания управлять или заведовать этими землями. Приведенные дискриминационные законы были далеко не единственными...
Переломным в истории российского еврейства стал 1881 год. Погромы, после убийства народовольцами императора Александра II 1 марта 1881 г., начались на Юге и Юго-Западе империи и продолжались, с перерывами, в отдельных местностях до 1884 г. Еврейские погромы случались в России и раньше, но это были единичные случаи... Правительство предприняло ряд мер для пресечения погромов, но в конечном счете возложило ответственность за них на самих евреев, сочтя беспорядки следствием «ненормального отношения между коренным населением некоторых губерний и евреями», иными словами, результатом «эксплуатации» евреями коренного населения. Консервативная, славянофильская и часть легальной народнической печати или приветствовала, или оправдывала погромы. Погромы пыталась использовать в целях разжигания бунта даже часть революционеров-народников.
Правительство приняло 3 мая 1882 г. «Временные правила о евреях», вводившие ряд ограничений для евреев и направленные в то же время на предотвращение антиеврейских беспорядков. Евреев фактически обвинили в том, что они сами, эксплуатируя христианское население, спровоцировали погромы. Заметим, что правительство в самом деле стремилось к предотвращению беспорядков, опасаясь, что евреями дело не ограничится. Евреям было запрещено селиться вне городов и местечек, а также приобретать недвижимость и арендовать землю...
В 1887 г. по распоряжению министра народного просвещения И. Д. Делянова была введена процентная норма для поступления евреев в средние, а затем в том же размере и в высшие учебные заведения — 10% в Черте оседлости, 5% вне Черты и 3% в столицах. Степень жесткости мер, принимаемых против евреев, во многом зависела от личной инициативы тех или иных губернаторов, министров или руководителей учебных заведений. Так, вскоре после вступления в должность московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича в начале 1891 г. были приняты законы о выселении из Москвы и Московской губернии евреев-ремесленников, а затем отставных николаевских солдат. Всего в 1891—1892 гг. было выселено около 20 тыс. евреев.
«Ответом» на кризис начала 1880-х гг. стал массовый исход евреев из России... В 1881—1914 гг. страну покинули 1 млн 980 тыс. евреев... Еврейская эмиграция приветствовалась правительством, видевшим в ней разрешение «еврейского вопроса». Министр внутренних дел Н. П. Игнатьев заявил в январе 1882 г.: «Западная граница России для евреев открыта». Обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев прогнозировал следующий вариант разрешения «еврейского вопроса» в России: «Одна треть вымрет, одна — выселится, одна бесследно растворится в окружающем населении». Евреям, покинувшим Россию, было запрещено возвращаться обратно.
…с 1881 г. российское еврейство вступило в полосу кризисов. Через десять лет после погромов начала 1880-х гг. последовало выселение евреев из Москвы, в 1903 г. — Кишиневский погром. Разумеется, эти события касались не только московских или кишиневских евреев, отражаясь в разной степени — прежде всего психологически — на их соплеменниках во всей Российской империи...
Индустриализация во второй половине XIX — начале XX в. вела к разорению значительной части еврейских ремесленников, выталкивая многих из них за границу. Пролетаризация еврейского населения достигла к началу Первой мировой войны внушительных размеров. По оценкам Я. Лещинского, общее число еврейских рабочих превышало накануне Первой мировой войны 600 тыс. чел., составляя около 30% «всех экономически активных элементов еврейского населения»…
В конце XIX в. евреи составляли 39,7% всех занятых в торговле в Российской империи; в Черте оседлости число евреев-торговцев достигало 72,8%. Торговля была в основном мелкой, и доходы от нее большинству еврейского «торгового класса» едва позволяли сводить концы с концами. Х.-Д. Лёве пишет, что евреи страдали от индустриализации, возможно, в большей степени, чем какая-либо другая группа населения Российской империи, но в то же время были лишены, по большей части, возможности воспользоваться преимуществами, которые она предоставляла…
К началу XX в. среднегодовой доход еврейского ремесленника был в полтора-два раза ниже дохода крестьянина (150—300 и 400—500 руб. соответственно). Немалое число их не выдерживало конкуренции и становилось безработными или так называемыми «людьми воздуха», слонявшимися по рыночной площади в надежде заработать. В некоторых общинах численность безработных достигала 40%. В 1898 г. почти 20% евреев в Черте оседлости получали благотворительную помощь на Пасху. В 1900 г. в Одессе почти две трети покойников-евреев были похоронены за счет общины. По некоторым расчетам, на рубеже XIX—XX вв. от 30 до 35% еврейского населения не могло свести концы с концами без помощи еврейских благотворительных организаций...
Ограничения, налагавшиеся на евреев, приводили к сдерживанию развития экономики, но опасения «еврейского засилья» оказывались сильнее. Опасения эти носили совершенно иррациональный характер, ибо состоятельные граждане (точнее, подданные) по определению являются оплотом порядка, а создаваемые в результате их деятельности рабочие места должны уменьшить нищету и, соответственно, недовольство существующей властью. Но власть — по крайней мере некоторые ее представители — предпочли бы, чтобы евреи, которые не вымрут и не ассимилируются, скорее покинули Россию, нежели работали на «хозяйственное преуспеяние России», по выражению С. Ю. Витте. Если чиновники Министерства финансов на рубеже XIX/XX вв. доказывали, что «промышленность наша не может пока обходиться без иностранных и еврейских капиталов», то Военное министерство, Министерство внутренних дел и некоторые другие, да и сама верховная власть в лице императора Николая II не были настроены на отмену многочисленных ограничений.
…«охранители» разного толка полагали, что деятельность евреев — будь то в интеллектуальной или экономической сфере — ведет к обнищанию народа и подрыву духовных основ православного государства.
Лозунг «Жид идет!», появившийся на страницах «Нового времени» в 1880 г., не сходил с тех пор — в той или иной модификации — со страниц консервативной и крайне правой печати. Тридцать лет спустя статья М. О. Меньшикова, опубликованная на страницах того же «Нового времени», называлась почти так же — «Еврейское нашествие». Особенностью антисемитизма в России было сочетание традиционного антииудаизма, глубоко укорененного в православной культуре, и «антикапитализма», реакции на модернизацию, агентами которой в значительной степени выступали евреи. Часть российской интеллектуальной элиты находилась под влиянием европейского, в особенности германского, антисемитизма.
В «Записках охотника» И.С. Тургенева схвачено «народное» отношение к евреям, основанное на глубоких религиозных различиях. Герой рассказа, помещик Чертопханов, проезжая как-то по деревне, «услышал мужичий гам и крик толпы около кабака». Толпа кого-то била. Чертопханов спросил у стоявшей у порога своей избы бабы, что происходит.
«— А господь ведает, батюшка, — отвечала старуха <...> — слышно, наши ребята жида бьют. — Как жида? какого жида? — А господь его ведает, батюшка. Появился у нас жид какой-то; и отколе его принесло — кто его знает? <...> — Так вот его и бьют, сударь ты мой. — Как бьют? за что? — А не знаю, батюшка. Стало, за дело. Да и как не бить? Ведь он, батюшка, Христа распял!»
Рассказ «Конец Чертопханова» из цикла «Записки охотника» был опубликован в 1872 г. Тридцать лет спустя экономист и публицист М. И. Туган-Барановский отбывал ссылку в Полтавской губернии. Он нашел, что отношение малороссийских (украинских) крестьян к евреям в целом дружелюбное и зиждется на взаимной выгоде. «Несмотря на все это, — писал Туган-Барановский, — еврей не может быть до конца уверенным, что русский сосед, с которым он живет год за годом в дружеских отношениях, не нападет на него, не украдет его добро, не причинит ему зло и, возможно, не убьет его... Еврей может быть «добрым малым», но... с точки зрения русского крестьянина, он всегда останется чужим и к тому же носителем отвратительной веры. «Не евреи ли распяли нашего Господа?» Освященный веками всеобщий источник антисемитизма, особенно в России, не может не влиять на общественное мнение». Однако основу русского антисемитизма, по мнению Туган-Барановского, следовало все-таки искать не в архаических воззрениях крестьянства, а в высших и средних классах и части интеллигенции; антисемитизм в обществе был вызван ростом национализма и конкуренцией; неудачливые конкуренты евреев и становились, с его точки зрения, чаще всего националистами и юдофобами.
Интеграция евреев в российское общество в условиях роста национализма… скорее не ослабляла, а усиливала антисемитизм. Евреев обвиняли в том, что они способствуют развитию промышленности в ущерб сельскому хозяйству. Введение золотого стандарта при министре финансов С. Ю. Витте также объяснялось происками евреев, ибо это вело к понижению стоимости сельскохозяйственной продукции, от чего, по мнению некоторых публицистов, выигрывала только небольшая группа банкиров и евреи, не занимавшиеся производительным трудом. «Новое время» объясняло почти одновременное возникновение Бунда, начало сионистского движения и увлечение русской интеллигенции марксизмом тем, что евреи собрались устроить свое государство в России, и если раньше лозунгом революционеров было «земля — крестьянам», то теперь, согласно марксистскому учению, крестьяне должны превратиться в пролетариат, т. е. освободить землю для новых хозяев.
Довольно активны в борьбе с конкурентами иностранного или инославного происхождения, во всяком случае на страницах печати и в публичных выступлениях, были русские, прежде всего московские, предприниматели и публицисты. Так, «Русское обозрение»… атаковало иностранных и инородческих конкурентов московских предпринимателей. Излюбленными мишенями публицистов «Русского обозрения» были поляки, евреи и немцы. О евреях говорилось, что они «сильнее закона», а некоторые статьи напоминали доносы.
Стремление вытеснить евреев из той или иной сферы деятельности не всегда объяснялось «материалистическими» соображениями, вроде борьбы с конкурентами. Формула национализма — совпадение этноса и территории, все чаще служила не только темой статей праворадикальных публицистов, но и стимулом деятельности некоторых администраторов. Так, тамбовский губернатор Н. П. Муратов, затеявший в 1909 г. борьбу за смещение с должности директора местного музыкального училища еврея С. М. Старикова, обосновывал это не только тем, что «находившееся в руках евреев музыкальное дело в Тамбове падало», но и общетеоретическим соображением, что город, «будучи центром исконно русской губернии, вполне мог претендовать на «русское» музыкальное училище».
В конце XIX — начале XX в. некоторая — сравнительно небольшая — часть российской политической и интеллектуальной элиты находилась под влиянием европейских расовых теорий. Так, известный консервативный публицист М. О. Меньшиков популяризировал расовые теории Х. С. Чемберлена и германских теоретиков расизма. Книга Чемберлена, одного из идейных отцов нацизма, «Евреи, их происхождение и причины их влияния в Европе» выдержала с 1906 по 1910 г. пять изданий... Неославянофильский публицист С. Ф. Шарапов критиковал «либеральную догму» о том, что евреи — такие же белые люди, как немцы, англичане или славяне. По его утверждению, «еврейский вопрос» не был юридическим или религиозным, это была расовая проблема. В конце XIX — начале XX в. все чаще организации правых требовали запретить даже крещеным евреям занимать какие-либо должности в сельском и городском самоуправлении, в Думе, в суде и т. д. В 1912 г. поступавшие в Военно-медицинскую академию должны были представить доказательства, что в их семьях в трех последних поколениях не было евреев, в кадетские корпуса не могли поступать те, чьи отцы и деды не были христианами. Это были не единичные случаи дискриминации не только по вероисповедному, но и по этническому признаку...
В 1915 г. была введена процентная норма для приема евреев в состав присяжных поверенных — 15% для округов варшавской, виленской и одесской судебных палат, 10% для округов петроградской и киевской палат и 5% для прочих судебных округов.
…в конце XIX — начале XX в… сохранялись ограничения на получение евреями среднего и высшего образования, фактическое вытеснение евреев из ряда профессий. Если после введения в действие в 1887 г. закона о процентной норме для евреев при поступлении в высшие учебные заведения в 1894 евреи все еще составляли 13,3% общего числа студентов (1853 чел.), то к 1902 г. их численность сократилась до 1250 чел. (7% общего числа студентов). Характерно, что в 1902 и 1903 гг. за границей, в основном в Швейцарии, Германии, Австрии и Франции, учились от 1895 до 2405 студентов-евреев из России, т. е. почти в два раза больше, чем в России. В период революции 1905—1907 гг. численность студентов-евреев стремительно увеличилась и составила 4266 чел. (12% общего числа студентов). Однако ограничительная политика была возобновлена в последующие годы, и в 1913 г. в российских высших учебных заведениях обучались 2505 студентов-евреев (7,3% общего числа студентов). В 1915 г. правительство приняло решение о льготном приеме в высшие учебные заведения участников войны и их детей без различия национальности и вероисповедания. Это привело к значительному росту доли евреев среди студентов в некоторых высших учебных заведениях, однако в целом евреи составляли в 1916 г. 8% студентов (около 2 тыс. чел.) государственных университетов и институтов. В том же 1916 г. Совет министров решил рассмотреть вопрос о введении процентной нормы для евреев при приеме в частные учебные заведения. В годы войны возможность учиться за границей для евреев была закрыта, и учеба в негосударственных учебных заведениях оставалась единственным шансом получить высшее образование. Голоса членов правительства при рассмотрении конкретного случая — устава Петроградского частного университета — разделились поровну, однако император 21 мая 1916 г. утвердил мнение той части Совета министров, которая голосовала за введение процентной нормы. Правительственную политику в отношении доступа евреев к высшему образованию во второй половине 1880-х — 1914 г. Б. Натанс совершенно справедливо назвал «тихим погромом».
Приведем другие, весьма показательные сопоставления. В 1886 г. в русских гимназиях обучались 9225 евреев, в 1911 г. — 17         538, однако в процентном отношении их численность снизилась с 10,2% до 9,1%. Число студентов-евреев в университетах возросло за тот же период с 1856 до 3602, снизившись относительно с 14,5% до 9,4%98. Учитывая рост населения, повышение образовательного уровня и увеличение спроса на специалистов, очевидно, что тысячи молодых людей, чьи родители не могли оплатить их образование за границей, остались за бортом высших учебных заведений и не смогли реализовать свои жизненные амбиции. Последствием этого было увеличение численности «умственного пролетариата», полуинтеллигенции, из рядов которой вышли многие будущие революционеры.
Начало XX в. ознаменовалось для российских евреев новой и на сей раз гораздо более кровавой волной погромов. Ничем не сдерживаемая антисемитская пропаганда, попадавшая на благодатную почву многовековых религиозных предубеждений и экономических противоречий, привела к Кишиневскому погрому на Пасху 1903 г. Зверские убийства почти полусотни человек в мирное время произвели ошеломляющее впечатление на общественность в России и во всем мире. Новая волна погромов прокатилась в 1905—1906 гг., во время Первой русской революции.
В условиях «думской монархии» евреи тем не менее не получили гражданского равноправия; так, избранный депутатом 1-й Государственной думы Шмарьягу Левин не имел, по российским законам, права жительства в Петербурге. Попытки поставить вопрос о «полноправии» евреев в Государственных думах не увенчались успехо В условиях «свобод» сохранение Черты оседлости, других ограничений для евреев выглядело дикостью для стран Запада. По инициативе правительства США в 1911 г. был денонсирован российско-американский торговый договор в связи с тем, что американские граждане еврейского происхождения по российским законам должны были подвергаться на территории России тем же ограничениям, что и «местные» евреи.
Подлинным средневековьем веяло от «поставленного» в 1913 г. в Киеве под давлением черносотенных организаций и крайне правых депутатов Думы ритуального процесса — дела по обвинению приказчика кирпичного завода М. Бейлиса в убийстве христианского мальчика с целью использования его крови для выпечки мацы. Бейлис был в конечном счете оправдан, но сама возможность этого процесса говорила о многом...
Итак, в течение трех десятилетий перед европейской катастрофой вектор политики российского правительства был направлен скорее на ограничение, нежели на эмансипацию евреев. …власти считали евреев чересчур тесно связанными экономическими интересами с поляками, представлявшими угрозу целостности империи, и законодательно ограничивали и тех, и других. Таким образом, евреи, которые потенциально — подобно австро-венгерским или германским — могли бы стать «верноподданными», самой властью выталкивались в оппозицию, присоединяясь, в зависимости от социального положения или темперамента, к либералам или революционерам...
Вскоре после начала войны манифестом великого князя Николая Николаевича полякам было обещано воссоздание единого государства, евреи же априори были сочтены потенциальными изменниками.
В начале XX столетия только две страны в Европе — Россия и Румыния — законодательно ограничивали права своих граждан иудейского вероисповедания. Антисемитизм не был российской прерогативой: конец XIX — начало XX в. ознаменовались ростом антисемитских движений во Франции, Германии, Австро-Венгрии. Но именно в России произошел первый в истории XX столетия еврейский погром в Кишиневе. Сотни последующих погромов с гораздо большим числом жертв не произвели на цивилизованный мир столь сильного впечатления, как кишиневская трагедия, случившаяся в мирное время при полной растерянности властей.



Tags: Антисемитизм, Голод, Евреи, Капитализм, Национализм, Рокомпот, Россия
Subscribe

  • Жильвинас Буткус о Литве

    Из сборника «Красная Литва. Никто не хотел умирать» . Для правильной оценки событий в Литве во время Великой Отечественной и после…

  • Гедрюс Грабаускас о Литве

    Из сборника «Красная Литва. Никто не хотел умирать». Советская власть была установлена в Шяуляе… и других местах Литвы...…

  • Сергей Рядчиков о казаках. Часть XV

    Из книги С. А. Рядчикова «Казаки-эмигранты против России. Прошлое и настоящее казачьего коллаборационизма» . В 1920-х гг. казачьи…

  • Post a new comment

    Error

    Comments allowed for friends only

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

  • 0 comments