На территории Дальнего Востока православная церковь с первых же дней своей деятельности была призвана служить интересам российского империализма. Царский жандарм помогал попу, а поп жандарму. Церковь оправдывала систему эксплуатации «туземного» населения, при помощи религиозного одурманивания укрепляла влияние российских купцов и торговцев, грабивших местных жителей всех вер и национальностей. Значение религиозной работы было тем более важно, что здесь мы видим исключительное разнообразие национальностей. Тут проживали и проживают манчжурцы, гольды, орочи, буряты, юкагиры, чукчи, корейцы, китайцы и т. д. и т. п. В этом интереснейшем «этнографическом узле», по подсчетам этнографов, живут более сорока национальностей. Само собой разумеется, что привести все это население «в веру христианскую» было крайне важно для укрепления позиций российских империалистов...
[Читать далее]В статье «Жизненные вопросы православной миссии в Сибири» архиепископ Вениамин писал:
«Миссия православия в отношении к инородцам есть вместе с тем и миссия обрусения: православие должно вести борьбу не просто с чужой верой, но и с чужой национальностью, с нравами, привычками и со всей обстановкой обыденной жизни инородцев, убеждать их в превосходстве русского национального быта, чтобы сделаться им не по виду только, но и по национальности русскими».
Здесь опять-таки без всяких прикрас высказан тот же самый великодержавно-православный тезис о политической роли православия для утверждения господства российских помещиков и капиталистов.
В соответствии с такой установкой царское правительство прилагало немало внимания и тратило значительные средства на строительство церквей и увеличение поповских кадров на территории Дальнего Востока.
…православная церковь на территории Забайкалья и Дальнего Востока имела 10 монастырей, 785 церквей, 624 часовни и молитвенных домов. Здесь находилось около двух с половиной тысяч черного и белого духовенства.
Вся эта свора из года в год вела реакционную обработку населения, служила интересам царского правительства. На содержание церковников тратились значительные средства. Церкви имели большие капиталы. В 1915 г. капиталы церквей Забайкальской епархии составляли 1 111 245 руб. 5 коп., капиталы церквей Благовещенской епархии — 372 895 руб. 78 коп. и Владивостокской епархии 426 077 руб. 99 коп...
Все эти сведения мы привели с целью показать, что на территории, захваченной впоследствии японскими империалистами, церковь располагала значительными кадрами. Одна из важнейших задач местного духовенства заключалась в миссионерской деятельности, в том, чтобы надеть на «инородцев» цепи рабства. Для трудящихся Дальневосточного края церковный ладан был так же «полезен», как водка и сифилис. За свою реакционную работу церковная агентура российских помещиков и капиталистов получала хорошие доходы. Так, например, на Сахалине поп получал 1 000 руб. жалования, 200 руб. разъездных, 200 руб. за работу в школе, 100 руб. за просфоры, кроме этого доходы от прихожан и готовую квартиру с отоплением и освещением. Все это в совокупности составляло свыше двухсот рублей ежемесячно...
Но нужно все же сказать, что дело миссионерской работы, несмотря на все громадные расходы, все же подвигалось слабо. По отчетам синода, в 1915 г. в Забайкальской епархии к православию присоединилось лишь 163 чел., в Благовещенской — 645 и во Владивостокской — 1 399. Изучая классовую роль православного духовенства на Дальнем Востоке, на основании многих документов убеждаемся, что черная свора всеми путями выполняла свое историческое социальное назначение — служить эксплуататорам. В эпоху 1905—1907 гг. местная поповщина организовала «союзные» отделы, во всех церквах велась контрреволюционная агитация, устраивали монархические религиозные выступления, широко распространяли контрреволюционные листовки и т. д...
В годы мировой войны местные церковники призывали к «войне до победы», собирали деньги на нужды милитаризма, инсценировали патриотические крестные ходы, следили за деятелями революционного движения и доносили в охранку.
После Февральской революции духовенство Дальневосточного края продолжало вести монархическую агитацию. Монахи уссурийского свято-троицкого монастыря, несмотря на свержение Романовых, распространяли черносотенные воззвания и монархическую литературу. Ввиду этого Иманский комитет общественной безопасности опечатал склад и типографию указанного монастыря.
…через некоторое время позиция была изменена, и дальневосточное духовенство стало служить буржуазному Временному правительству, пожалуй, с таким же усердием, как служило царизму. Во всех церквах было оглашено обращение синода о необходимости «довериться Временному правительству». Местные попы читали молитвы о процветании «благоверной» буржуазной власти. Приспособили устную агитацию. С амвона звучали речи о святости «займа свободы», имевшего назначением выкачать побольше денег для продолжения империалистической бойни.
Чем ближе к Октябрьской революции, тем большее внимание местные церковники стали уделять контрреволюционным выпадам по адресу большевиков. В директивных материалах попам забайкальской епархии (в апреле месяце) указывалось, что «наряду с изучением слова божия мы вынуждены изучать для отражения нападения сочинения Маркса, Каутского, Энгельса и т. д.». Такие указания делались для того, чтобы попы были готовы «отразить нападение» на «священные устои» капитализма.
После события 3—5 июля церковники стали распространять лживые слухи о «германских агентах-большевиках», якобы подкупленных германским золотом, болтали о «запломбированном вагоне» и т. д.
…камчатский епископ Нестор (к этому времени он стал уже епископом) в дни Октябрьской революции активно помогал белогвардейцам. Уже после победы пролетарской революции при помощи обмана он проник в Кремль, был снят ряд фотографий с попорченных обстрелом зданий, и в результате епископ Нестор составил специальную брошюру о «зверствах» большевиков. Ее прямое назначение — служить целям контрреволюционной антисоветской агитации. Тогда же он был арестован, но вскоре освобожден и уехал на Дальний Восток, чтобы здесь раздувать кадило контрреволюции.
Таким образом духовенство Дальнего Востока верой и правдой служило интересам царизма и буржуазии. Вместе с тем надо помнить, что в некоторые местности Дальневосточного края царское правительство ссылало деятелей революционного движения. В наблюдении за ними и в слежке, в доносах была одна из важнейших миссий местного духовенства. Поп был подлинным помощником тюремщиков и палачей. Являясь опорой российских империалистов, освящая эксплуатацию и грабеж населения, благословляя расправы и царский террор, вся эта черная свора после Февральской революции несколько изменила позиции и перешла на службу буржуазного Временного правительства. А позже, в годы гражданской войны и интервенции, выполняя свою историческую миссию — служить угнетателям рабочих и крестьян, черное воинство Дальневосточного края последовательно и верно служило империалистам и белогвардейцам. Эта историческая роль вполне закономерно вытекала из всей деятельности религиозных организаций в эпоху царизма.